В этом мире жить невозможно, но больше негде.
Осколки счастья режут душу, в глазах потухшие огни,
Но я обет свой не нарушу – ты не услышишь «извини».
Туман, как будто путник ранний, рассвет бесцветный у дверей,
Горчит вино воспоминаний в подвале гордости моей.
Еще глоток и нет возврата, у благородства нет цены,
Глаза опустишь виновато, мосты надежды сожжены.
Прошедших лет немые строчки ты оставляешь за чертой,
Над «i» расставила все точки, захлопнув двери за собой.
Мне часто хочется уснуть и никогда не просыпаться,
Чтоб навсегда закончить путь, который не успел начаться,
Чтоб навсегда тебя простить за ложь, за боль и за измены,
Чтобы навечно разлюбить того, кто не хотел быть верным,
Чтобы вернуться в никуда, исчезнув в облаке из пыли,
Чтобы все раз и навсегда о прожитых мной днях забыли.
А сильные женщины даже уходят красиво, не горбя спины, без придавленных жалостью плеч,
Прикрытьем надежным не выберут слабость, плаксивость, стараясь к себе уважение как-то сберечь.
Не станут упрашивать, скорбно моля о пощаде ладошкой махнут на прощание, бросив: - пока,
Не просят такие любовь им подать бога ради, на тех, кто их предал взирают всегда свысока.
Размеренный стук каблучков в тишине коридорной, звук двери прикрытой, как выстрел, сорвавшийся вдруг,
Достойные женщины даже уходят достойно, уходом своим, замыкая разорванный круг.